Валентина Ильина
Заслуженный работник культуры, заведующая отделом Российской государственной библиотеки для молодежи, директор научной библиотеки и мемориального музея «Дом А. Ф. Лосева» (2004 – 2021)
Ильина Валентина Васильевна — заведующая отделом музейно-экспозиционной деятельности Российской государственной библиотеки для молодёжи с 2022 года. Она вносит значительный вклад в развитие музейных проектов, направленных на привлечение молодёжи к культурному наследию, организует выставки и образовательные программы, способствующие культурному просвещению молодого поколения. С 2004 по 2021 год Валентина Васильевна была директором библиотеки истории русской философии и культуры «Дом Лосева». Заслуженный работник культуры РФ, в 2024 году награждена золотой медалью «За заслуги в библиотечном деле», учрежденной Московским оргкомитетом празднования 140-летия основания сети общедоступных библиотек.
«Библиотеки будут существовать ещё и потому, что это территория свободы, безопасности, зона для общения»
Валентина Васильевна, как рано библиотеки вошли в вашу жизнь, какие из них были любимыми в детстве?
Я родилась в Москве 70 лет назад, и вся моя жизнь связана со столицей.
Познакомилась с библиотекой, наверное, как и многие, в школе. В массовую публичную библиотеку попала лет в 13-14. Это была библиотека на проспекте Мира, недалеко от района главного Ботанического сада, в котором я жила. Здесь меня заинтересовал фонд зарубежной литературы, именно там увлеклась произведениями Вальтера Скотта и, по-моему, прочла все тома, которые там стояли.
Вы окончили институт культуры, библиотечный факультет. Как выбирали будущую профессию?
Я с раннего детства любила читать. Дома книг было не так много, ходила в библиотеки. Могла перечитывать книгу несколько раз. Моей дочери это кажется нонсенсом: «Как, прочитав книгу, ты к ней возвращаешься? Жаль времени». А я думаю, что, перечитывая книгу, могу узнать в ней что-то новое. Так что, когда после десятого класса нужно было выбирать институт, для меня такой вопрос не стоял.
Какими были первые шаги в профессии?
Студентам нужно было проходить практику, в моём случае это была библиотека № 94 им. Горького. После практики распределили именно сюда.
Библиотека была замечательная. В 1918 году, когда шла национализация и помещичьих, и купеческих усадеб, собрания из них свозились в массовые, публичные библиотеки. И в библиотеку Горького попали совершенно удивительные книги и XIX, и начала XX века не только на русском, но и иностранном языках. Мне тогда казалось, что я никогда не смогу запомнить всё, что там есть.
А в 1970-1980-е годы что было с библиотеками?
1970-е были временем книжного дефицита. Именно в библиотеке можно было получить книгу, которую не могли купить. Читатели стояли в очередях, записывались на собрание сочинений. Тогда обычная массовая библиотека получала более ста наименований журналов и газет, и выстраивались очереди желающих прочесть в этих журналах произведения Айтматова, Быкова, Окуджавы, Солженицына, публицистику в журнале «Москва». И люди ждали! Помню, как приходили с огромными списками, где были записаны номера журналов, и те, которые получали, вычёркивали. Сейчас это даже невозможно представить.
Кроме того, это было время, когда начиналась централизация библиотек, и библиотека Горького стала центральной районной, а районные — её филиалами Она была с большими фондом и штатом.
Объединение предполагало, что каталоги будут совместными, несмотря на то, что они бумажные. Читатель видел в центральной библиотеке каталоги и узнавал, какая книга в какой библиотеке находится.
Скажите, а вы помните выход «Мастера и Маргариты» в журнале «Москва»?
Конечно. Это был бум, даже чертили планы, по которым можно было следовать за героями книги. Давали журналы только на пять дней — ни в коем случае не больше. Читатели передавали журналы друг другу на ночь — это была обычная практика. А когда мы проводили «Читающий Арбат», «Мастер и Маргарита» среди предпочитаемых, любимых произведений у тысячи участников была на первом месте. Хотя прошло уже много времени.
Какое время вы считаете особенно интересным?
Для меня — 1990-е. Свобода! Время очень трудное для многих в материальном плане, но это была свобода. И у библиотек тогда появились потрясающие возможности для развития. То же самое произошло со мной. Пока работала в библиотеке № 94, окончила социологические курсы и перешла в Российскую государственную юношескую библиотеку. Мы как социологи ездили по регионам и видели, как меняются библиотеки. В 13 регионах проводили опрос по изучению читательского спроса. Кстати, когда я стала социологом, для меня оказалось важным понять, что именно интересует читателя, какие у него есть потребности.
Надо сказать, что в 1990-е очень ярко стали проявлять себя негосударственные учебные заведения. Появились школы, гимназии, лицеи, вузы. У них отсутствовал свой книжный фонд, и учащиеся и студенты шли библиотеки. Помню, когда дежурили по выходным в Российской государственной юношеской библиотеке, очереди стояли на улице, до конца длинного здания — невозможно было войти.
Те годы были очень благоприятными для библиотек. Создавались некоммерческие организации, и я, работая в библиотеке, создала такую, она называлась «Образование и информация». Соучредителем выступила Российская публичная историческая библиотека. Михаил Дмитриевич Афанасьев поддержал идею, и первые заседания мы проводили именно там. Наблюдая, какие потребности у пользователей, понимала, что родители затрудняются в выборе учебного заведения: кого предпочесть, кому можно поверить, лучше государственно или коммерческое. И мы в 1993 году создали программу «Библиотеки и инновационное образование», необычную, поскольку предполагала она частно-государственное сотрудничество. Мы создали фактографические базы данных, в которые входили школы, вузы и образовательные учреждения за рубежом.
Библиотека, я в этом совершенно убеждена, может быть аналитическим центром. Библиотекарь не только выдаёт книги, он умеет систематизировать информацию. Мало того, думаю, что я единственный библиотекарь, имеющий авторские свидетельства и патент на эти базы данных. Программа очень заинтересовала Министерство культуры, меня в конце 1999 года пригласили, и я проработала там почти четыре года.
Как возник Дом Лосева, почему именно вы стали его директором?
Более 25 лет я работала на федеральном уровне, и никогда не рассматривала работу в московской сети. Ромуальд Ромуальдович предложил в библиотеке — Дом Лосева — должность заместителя директора по библиотечной работе. Он сказал: «Мы так долго не можем открыть эту библиотеку. Помоги нам».
Библиотека производила странное впечатление. На бумаге она существовала больше трёх лет, а для читателей закрыта, хотя есть минимальное финансирование, идёт ремонт, закупается оборудование. И главное — очень маленький фонд, практически его нет. Были списки литературы, сами книги перемещены в подвальные помещения.
В библиотеку я пришла в феврале 2004 года, а в начале марта вместе с директором должна была отвечать на многочисленные письма, которые приходили со стороны научной общественности, писать в патриархию, министерства, комитет по культуре города Москвы, в мэрию. Были публикации в «Литературной газете», «Российской газете». Оставалось загадкой, почему библиотека не открывается, всё время возникали какие-то препятствия. В конце концов, комитет по культуре решил снять прежнего директора и назначить меня, я стала руководить библиотекой 12 апреля 2004 года.
Для того чтобы организовать библиотеку, требовалось иметь 10 тысяч томов. И Аза Алибековна Тахо-Годи, спутница жизни и хранительница наследия философа и философа А. Ф. Лосева, решила, что передаст в дар 10 тысяч книг или чуть больше. Самые ценные — 2,5 тысячи книг — были переданы на временное хранение, они уже находились в библиотеке, но не числились на балансе. Когда я пришла, в библиотеке имелось всего 1,5 тысячи книг, причём среди них были и странные поступления — разрозненные тома. Организация «Лосевские беседы» передала около тысячи книг, но они тоже были ещё в списках.
В первый день работы меня вызвали в комитет культуры и сказали: «Мы вам даём пять месяцев. 23 сентября, в день рождения Алексея Фёдоровича, библиотека должна открыться». Работа предстояла большая. Аза Алибековна поставила условие, чтобы прошла сверка того, что она передала в библиотеку, и того, что на самом деле существует. Для этого она попросила прийти своих аспирантов, и они каждую книгу пересчитывали. Так были составлены списки. Затем нужно было составить и подписать несколько договоров: на передачу книг, на временное хранение книг и вещей. Мне предстояло набрать штат, составить нормативные документы для открытия библиотеки, вынести книги из подвала в читальный зал, приобрести мебель и для сотрудников, и для читателей, сделать дизайн помещений.
Я хотела, чтобы библиотека была современной. До этого побывала во многих зарубежных библиотеках — США, Швеции — и поэтому примерно представляла, какой должна быть современная библиотека. Понимала, что библиотека изначально должна строиться на новых информационных технологиях. И поэтому, когда открылись, сразу были электронный билет, электронный каталог и заказ по нему. И тут же мы получили выход в интернет. Компьютеры в 2004 году были оборудованы и для читателей, и для сотрудников. Организовать всё это было непросто: три месяца лета, проверка фонда, поиск людей, которые смогут работать со сложной литературой. А литература действительно была непростой. Аза Алибековна передала книги XVII, XVIII, XIX века на десяти языках, ведь Алексей Фёдорович собирал книги по букинистическим магазинам, выписывал для себя, для того чтобы это помогало в работе. И работа с такими книгами требует квалифицированных специалистов, тех, которые хотя бы могут прочесть написанное. Сложный фонд нужно было описать. Аза Алибековна требовала — сразу должен был быть каталог. Поэтому нужно было найти такого специалиста, который смог бы внести все 10 тысяч книг в каталог, пусть сначала и не по всем библиотечным правилам.
Мы открылись, но этого бы не случилось, если бы не Ромуальд Ромуальдович с его железной волей и горячим желанием открыть библиотеку. Помощь шла отовсюду: префектуры ЦАО, управы района Арбат, Азы Алибековны.
Что такое научная библиотека, существуют ли строгие правила для неё?
Эта библиотека действительно научная. Во-первых, она включает в себя научные фонды. Во-вторых, есть пользователь, для которого существует фонд. В-третьих, научные мероприятия. У нас ведь сразу появилась должность старшего научного сотрудника.
Особенность этой библиотеки в том, что она должна была сочетать и научность, и общедоступность. Сюда мог прийти любой. Поэтому фонды, которые здесь формировались, должны были отвечать потребностям научной элиты, а также быть интересны жителям района — арбатцам.
Сначала, когда формировала фонд, думала, что он будет научный. Но оказалось, что это не так. Хочешь не хочешь, ты должен делать так, чтобы фонд был интересен для многих. И очень помогало, что мы дружили с жителями района. Здесь осталась хорошая публика. Ориентируясь на их интересы и потребности, мы формировали книжный фонд.
Что такое «Читающий Арбат», кто его придумал, как он появился?
Я придумала. (Улыбается.) Дело в том, что я побывала на книжном фестивале в Вашингтоне. Его организовывала Лора Буш, жена президента Америки. Курировал книжный фестиваль Джордж Биллингтон, директор библиотеки Конгресса. И когда увидела фестиваль, захотелось такой же сделать в Москве. С этой идеей пришла к Ромуальду Ромуальдовичу. Сначала думала делать его на Тверском бульваре. Но это было далековато от нас, и Ромуальд Ромуальдович, понимая это, предложил попробовать сделать на Арбате. Я согласилась.
А что значит сделать фестиваль на Арбате? Прежде всего, всё электрифицировать. К кому подсоединиться, чтобы всё работало? Нужно было договориться, чтобы на весь день убрали все торговые точки от Смоленской площади до Старого Конюшенного переулка. Это отдельная история, и мне, конечно, сильно помог глава управы Алексей Садиков.
Нужно было сформировать программу: концепцию фестиваля, лозунги. Всё согласовала в управлении культуры. На свой страх и риск, без копейки денег, мы организовали первый фестиваль. Я знакома была со многими директорами библиотек, они с удовольствием приняли участие, были сотрудники библиотек ЦАО. Всё было сделано для того, чтобы появились палатки, в которых стояли библиотекари и представляли свою работу, и каждый должен был отличиться. Всё для того, чтобы показать, что сегодня могут библиотеки, показать современное лицо библиотеки нашим пользователям. Библиотеки продемонстрировали свои программы чтения. Были приглашены поэты, художники, издательства, книжные магазины. Проведены мероприятия, в которых участвовали посетители.
Жители узнали о библиотеке Лосева. Поначалу арбатцы считали, что это частная библиотека, и сюда боялись открывать дверь. Поначалу поверить не могли, что в такую красоту можно входить каждому. Это был настоящий праздник, и он стал ежегодным, проходил вплоть до 2014-го. Организовывали его или 27 мая — в День библиотек, или в День города Москвы. А потом прошла реорганизация управления культуры. На уровне департамента произошли административные изменения, и мы лишились поддержки.
Кажется, что в специализированных библиотеках есть постоянный круг читателей, интересующийся определёнными темами. Если говорить о будущем библиотек, перспективах, можно ли сказать, что специализация — это хороший способ их сохранения?
Библиотека останется таковой, если у неё есть фонды, ресурсы. К сожалению, это не отменить. Здесь вопрос пропорций. Мы начинали при маленьком фонде как библиотека-клуб, поскольку нас поддерживали научные силы. Но с развитием фонда, и это стало заметно, он стал превалировать в запросах наших читателей.
У специализации есть и плюсы, и минусы. В 1994 году был принят закон «О библиотечном деле», и там есть некоторые положения, которые касаются специальных библиотек. Имелись в виду библиотеки министерства культуры — библиотеки для слепых, детские, юношеские. И дополнительно библиотеки, которые относились к ведомству образования и науки. В 2009 году в Москве был принят свой закон «Об информационно-библиотечной деятельности в городе Москве», и там остались специализированные библиотеки.
В Москве инициатива организации специализированных библиотек принадлежала Ромуальду Ромуальдовичу. Когда я ещё работала социологом, в конце 1990-х, по заданию Ромуальда Ромуальдовича, мы проводили социологический опрос и обследование библиотек на предмет специализации. На основе выводов шла специализация фондов библиотек, и они создавали свои программы развития.
Когда ты создаёшь специализированный фонд, ты уже можешь охватить большее количество изданий и более широко представить литературу. Ты можешь сохранить глубину фонда. Массовые библиотеки списывают старые книги, которые мешают пополнить фонды современной литературой. Мы старые книги не списывали никогда, считали их огромным ресурсом для нас и для читателей. И эти книги можно взять. Может быть, в них есть уникальные предисловия, послесловия, комментарии, списки литературы, которые позволяют вести диссертационную работу. Современная книга не повторит старую. Специализация позволяет создавать глубину фонда — за это ценится библиотека. Чем она отличается от книжного магазина? Книжный магазин должен как можно быстрее распродать имеющиеся книги и закупить новые. А специализированная библиотека, тем более научная, должна иметь глубину фонда, и это её преимущество.
Кроме того, существует круг людей, которые заинтересованы в наличии такой библиотеки. Я имею в виду, прежде всего, научное сообщество. Оно действительно рассматривает библиотеку как свою, как свой клуб. Также специализированные библиотеки могут при себе создавать музеи, посвящённые персоналиям. В нашем случае это Алексей Фёдорович Лосев. Дом Лосева и называется библиотекой-музеем. Здесь есть не только книги, но и вещи филолога. Была потребность узнавать биографию Алексея Фёдоровича, хотели проводить здесь экскурсии, и поэтому она комплектовалась вещами. А библиотека комплектует информационные ресурсы. Поэтому, как только в конце 2018 года в музейном законе появилась зацепка, я тут же её увидела, поскольку очень ждала этого изменения, и тогда библиотека смогла, основываясь на этом законе, внутри самой библиотеки создать специализированное подразделение, которое стало называться музей. У этой библиотеки такое двойное предназначение.
Когда возникла идея специализации, что являлось решающим — наличие сообществ вокруг, определённого фонда, желание библиотечных работников?
Этого точно не знаю. Что касается Дома Лосева, первый устав, который принимался с участием Азы Алибековны, предполагал создание Центра русской философии. Предназначение и специализация этим были предопределены. Ну, и, конечно, то, что Алексей Фёдорович — сильный религиозный философ — тоже очень сильно повлияло.
Вы сейчас вернулись в молодёжную библиотеку. В чём круг ваших обязанностей здесь?
Я занимаюсь интересной музейно-экспозиционной деятельностью. У этой библиотеки есть филиал, в котором я работаю, — историко-культурный комплекс «Особняк купца Носова», объект культурного наследия федерального значения. Это уникальный деревянный особняк, построенный Львом Николаевичем Кекушевым. И поэтому я организую экспозиционную деятельность, связанную с творчеством Льва Николаевича Кекушева. Мы создали карту «Кекушевская Москва», делаем различные выпуски научных сборников, связанные с учёными, занимающимися символизмом и модерном в Серебряном веке. Популяризирую знания о Льве Николаевиче, архитектуре модерна. Здесь я создала библиотеку модерна.
Цифровизация способна поглотить библиотечные фонды? Можно ли сказать, что всё скоро будет в интернете?
Скоро не будет. Во-первых, существует закон «Об авторском праве». Современные книги не могут быть оцифрованы — только спустя 70 лет после смерти автора, когда они становятся общественным достоянием. Во-вторых, существует огромное количество книг, и нет ещё таких технологий, которые могут оцифровать всё, что существует. Так что я не думаю, что у библиотек короткое будущее. Тысячелетие библиотека существует и будет дальше существовать.
Что такое модернизация библиотеки, какие ещё должны прийти механизмы помощи читателю?
Когда-то мы считали, что наша библиотека очень современная и, прежде всего потому, что человек может получить всё что угодно, находясь дома, не теряя времени. Это направление развивается и будет развиваться. Затем многие московские библиотеки объединяют электронные каталоги и расширяют возможность поиска. Новые технологии позволяют сканировать и находить нужное — время поиска уменьшается. И эта технология хороша при проверке фонда — на эту задачу раньше уходило большое количество времени. Всё идёт по спирали. Мне, как руководителю, поначалу казалось, что информатизация действительно то передовое, за счёт чего будут существовать библиотеки, а сейчас я прихожу к выводу, что это не совсем так. Библиотеки будут существовать ещё и потому, что это зона свободы, безопасности и зона для общения. Это самое важное, что должно развиваться в библиотеках, несмотря на всю информатизацию. Хотя я её очень люблю и всегда продвигала.
Какое значение имеет для вас «Тургеневка»?
Я знаю библиотеку-читальню имени Ивана Сергеевича Тургенева более 30 лет. Эта библиотека, особенно лет 30 назад, стала лидером среди других библиотек в Москве. С чем это связано? У них образовался информационно-консультационный центр, который помогал библиотекарям в 1990-е годы учиться писать проекты. Они приглашали видных библиотековедов, архитекторов, учёных, чтобы библиотекари образовывались. Это было одной из функций, когда библиотека Тургенева была долгие годы закрыты.
Она в истории Москвы действительно уникальна, потому что стала первой общедоступной библиотекой. На её примере создавались другие общедоступные библиотеки. Поэтому библиотека Тургенева для меня играет огромную роль.
Мне нравится здание библиотеки, считаю, это самое красивое здание библиотеки Москвы, я обожаю его. Мне очень нравится, как здесь развивалась информатизация. Импонирует, что здесь работают уникальные специалисты, у них библиотекари Москвы и всей России могут учиться. Важно, что «Тургеневка» занимается культурным наследием, и является флагманом в российской библиотечной ассоциации, выходит на историю библиотек России, и в этом её очень большая заслуга.
Какая у вас любимая книга была в детстве, и какая сейчас?
В детстве любимым произведением было «Два капитана» Вениамина Каверина. А сейчас я люблю все книги Евгения Водолазкина. То, что у него выходит, покупаю и читаю моментально. Этот писатель и его произведения мне очень близки. Такая умная художественная литература мне очень интересна. За год читаю больше 20 книг. Параллельно читаю две-три книги, причём таю на разных носителях. Если еду в метро, то читаю с помощью гаджета, а дома главенствует книга.
Фотографии предоставлены героем публикации.
