Яков Шрайберг
«Никакая революция не уничтожит печатную книгу. Бумажные книги были, есть и будут»
Шрайберг Яков Леонидович — российский учёный и библиотечный деятель. С 2006 по 2019 год директор Государственной публичной научно-технической библиотеки России (ГПНТБ). С 2019 года — научный руководитель Государственной публичной научно-технической библиотеки России (ГПНТБ). Известен своими работами в области библиотечно-информационных технологий и автоматизации библиотечных процессов. Под его руководством ГПНТБ реализует проекты, направленные на развитие информационных ресурсов и поддержку научных исследований. Президент Национальной библиотечной ассоциации «Библиотеки будущего». Заслуженный работник культуры РФ, заслуженный деятель науки РФ. В 2024 году награждён золотой медалью «За заслуги в библиотечном деле», учреждённой Московским оргкомитетом празднования 140-летия основания сети общедоступных библиотек.
Яков Леонидович, можно ли сказать, что библиотека — хранитель культурного кода народа, и в чём это проявляется?
С одной стороны, в России проживают более 120 народностей, поэтому трудно сказать, что есть один культурный код. А с другой — это особый язык, который позволяет понимать культуру, и библиотека, как один из форпостов культуры, может и должна хранить произведения, составляющие культурное наследие, содействовать сближению культур. И в этом смысле я готов согласиться с тем, что библиотека и есть хранитель культурного кода даже в такой многонациональной стране, как Россия. Я думаю, что библиотека также содействует развитию контактов между людьми, сближает их — и в этом тоже есть проявление культурного кода.
Вам по долгу службы приходилось бывать не только в отечественных, но и в зарубежных библиотеках. Есть ли принципиальное отличие в развитии российских и зарубежных библиотек?
Более 15 лет мы проводили программу «Библиотеки и образование за рубежом». Мы проводили встречи в США, поскольку у нас были особые отношения в библиотеке Конгресса: от директора Джеймса Биллингтона, он приезжал и был участником наших конференций до многих других специалистов, которые работали со славянскими фондами. Профессиональные программы были и в Англии, Италии, Франции, Израиле, Скандинавии.
Принципиальных отличий я не вижу. Главное, что сближает библиотеки — и наши, и зарубежные — это желание максимально удовлетворить потребности читателей и обеспечить им доступ к первоисточникам. Но есть и отличия, прежде всего, в построении библиотечной системы и финансировании. Самое интересное, что до недавнего времени можно было говорить, что есть отличия в соблюдении авторских прав, но у нас после вступления в силу 4-го раздела Гражданского кодекса они оказались гармонизированы с зарубежными. И каждый год, что в нашем законодательстве, что в зарубежном идут некие послабления для библиотек, учреждений культуры и образования, и идут в одном ключе.
Финансирование — вещь особая. У нас есть библиотеки, которые финансируются государством, частными корпорациями. За рубежом основной принцип финансирования — грантовый. Например, Нью-Йоркская публичная библиотека, крупнейшая публичная библиотека в Америке, не получает ни цента от государственных фондов — только от частных инвесторов. Библиотеки штатов, университетские библиотеки также получают финансирование от государства или частных фондов.
У нас есть типология библиотек — общедоступные областные или республиканские, детские, юношеские, библиотеки для слепых, школьные библиотеки. За рубежом такой чёткой градации нет. Чаще всего в библиотеке штата несколько отделов. Единственное исключение — школьные библиотеки.
Самое главное, библиотеки работают в интересах читателей. Существуют разные формы, похожие на федеральный, областной, городской обязательный экземпляр.
Ещё такое отличие увидел, особенно если речь идёт про научные, научно-исследовательские библиотеки: в основном за рубежом используется система корпоративной каталогизации. Не держат в библиотеках штатов каталогизаторов, для этого есть специальные центры. У нас определённая часть библиотек в недавнем прошлом работала в системе корпоративной каталогизации, когда работал Сводный каталог библиотек России. Сейчас ситуация поменялась, и я не могу сказать, что основная часть библиотек страны сама не каталогизирует. Нет, каталогизирует.
Интересно, что в Принстоне на одной улице находятся две библиотеки — университетская, штата, и публичная. В обеих стеллажи открытого доступа. Читатель самостоятельно, помощь ему, как правило, не нужна, берёт книгу и хочет отсканировать её отдельные страницы. Посетитель включает компьютер, на котором появляется надпись о том, что стоит не забывать о существовании ограничений по законодательству. Нельзя целиком сканировать книгу. Человек поработал, выбрал свой адрес электронной почты, даже флешку не вставлял. Я тогда спросил у директора библиотеки: «А если он всю книгу решит отсканировать? Вы же не стоите за спиной и не можете проверить». Мне ответили: «Он же прочитал перед началом предупреждение, что этого делать нельзя. И он так никогда не сделает». Менталитет законопослушности. Мне кажется, сегодня мы к нему тоже близки. Например, в нашей библиотеке тоже даём читателям право самостоятельно работать, и я не знаю такого случая, чтобы читатели шли на то, чтобы полностью сканировать книгу. Хотя сегодня в рамках нашего законодательства есть послабления. Например, если книга относится к научно-образовательной сфере, и последние десять лет не переиздавалась, то её спокойно можно оцифровывать, ни у кого не спрашивая разрешения. Это же касается авторефератов диссертаций.
Как давно вы в библиотечном деле, и как библиотеки формировали вас как читателя и профессионала?
В ГПНТБ я пришёл 25 октября 1978 года и, если честно, не думал, что это навсегда. Планировал, защищу диссертацию и немного поработаю в этой сфере. Но я увлёкся. Сначала не понимал этой предметную область, а потом погрузился настолько, что с любым библиотекарем мог подискутировать. Коллеги мне помогали, учёные. Юрий Николаевич Столяров часто приходил к нам в библиотеку, и я начал свой путь, изучая его книги. Помню, был зелёный учебник «Библиотечные фонды», я его тогда проштудировал.
Заканчивая диссертацию, работал с фондами, и за некоторыми книгами мне пришлось ездить в Ленинку — не все нужные мне книги были. И тогда с точки зрения комфорта в Ленинке было уютнее: зелёные лампы, красивые столы.
В ГПНТБ у нас самая мощная в стране база ксерокопирования и самые дешёвые тарифы. Многим нужны были ксерокопии статей, не всё прочтёшь в библиотеке, но можно было забрать с собой, и этим пользовались.
Я как читатель формировался в ГПНТБ, но Ленинка тоже сыграла в этом свою роль.
Всё-таки время идёт, библиотеки развиваются, и за 140 лет с точки отсчёта, которые берут московские библиотеки, менялись неоднократно, отвечая на вызовы времени. Можно ли говорить об эволюционных этапах современного развития этой сферы, и есть ли у вас любимые московские библиотеки?
Сегодня многие любят слово «цифровизация». Библиотеки так же, как и другие объекты сферы культуры, науки и образования находятся под влиянием активно проникающей цифровизации. И это не может не сказаться на библиотечных технологиях. Практически любая библиотека сейчас не может обойтись без электронного каталога. Библиотеки активно автоматизируются, цифровизуются, создаются электронные коллекции. Не скажу, что московские библиотеки сильно хорошо знаю, но в крымских форумах московские библиотеки принимали активное участие. На Крымской конференции был круглый стол московских библиотек, и на выставке они были представлены. Это одна из визитных карточек. А сегодня эту нишу заняли петербургские библиотеки. Московские библиотеки практически не участвуют за исключением отдельных людей, которые приезжают как частные лица.
Я в «Тургеневке» был несколько раз, с Ромуальдом Ромуальдовичем мы старые приятели, знаю его ещё с момента, когда он был начальником управления культуры Центрального округа. Он участвовал в наших зарубежных программах. Я проводил в «Тургеневке» презентацию своей книги про Катю Гениеву. И надо сказать, что в «Тургеневке» — особая аура. Ромуальд Ромуальдович создал такую библиотеку, в которую хочется приходить.
Ещё на заре сотрудничества с московскими библиотеками мы работали с Натальей Забелиной (Центральная городская деловая библиотека). Последние годы проводили презентации книг в Центральной городской детской библиотеке им. А. П. Гайдара, в библиотеке № 197 им. А. А. Ахматовой ОКЦ ЗАО, в мемориальном музее и научной библиотеке «Дом Н. В. Гоголя», в библиотеке № 25 им. Всеволода Иванова ОКЦ САО.
Скажите, пожалуйста, на ваш взгляд, чего не хватает молодому поколению, и насколько они интересны, привлекательны для молодой аудитории?
Наверное, элементы культурно-досуговой деятельности, которые в ряде библиотек есть, в ряде — нет. Возможность работать с полными текстами, оцифровывать материалы. Многие говорят, что библиотеки — это третье место, место, куда люди приходят не только за литературой, но и контактами, общением. Это то, чего сегодня не хватает. Библиотеки, особенно московские, которые не решают крупные федеральные программы, не работают по госзаказу, как мы или Ленинка, могут быть клубами для встреч, обмена контактами.
В «Тургеневке» замечательная идея — киноклуб. Здесь показывают фильмы, которые привлекают внимание своей научностью.
Московским библиотекам надо больше думать о неформальных, человеческих контактах. И здесь зарождающиеся технологии искусственного интеллекта, которые только начинают появляться в библиотеках, могут сильно помочь и привлечь людей в библиотеку.
А какими должны быть сотрудники современной библиотеки, как вы считаете?
Конечно, сегодня сотрудники должны быть обучены хотя бы элементам информационной культуры. В основном библиотеки работают через электронные каталоги, внешние базы данных — важно читателя научить ими пользоваться. Также библиотекарь обязан знать элементы ограничений авторского права — должен толково объяснить читателю, почему одно можно оцифровывать, а другое — нельзя, в одном случае нужно разрешение автора или правообладателя, а в другом — нет. Сегодня есть такое понятие как «информационная культура». Современный библиотекарь должен быть её проводником.
Библиотека существует в современном меняющемся мире. Но с другой стороны, существует стереотипное представление у людей о том, что библиотека — это достаточно консервативное место, в котором много запретов — нужно соблюдать тишину, с книгой можно поработать только в читальном зале. Как должны сочетаться консервативные традиции и необходимость меняться, и уместен ли консервативный подход к библиотечному делу, жизни и работе библиотек и необходимость перемен?
Самое главное, надо понять, что никакая революция не уничтожит печатную книгу. Бумажные книги были, есть и будут. Активно развиваются и электронные книги. Многие думают, что электронная книга задавит печатную — этого не будет. Даже в условиях пандемии, когда было трудно добиться выдачи печатной литературы, и многие переходили на удалённое обслуживание с помощью оцифрованных копий, старались сохранять общемировую пропорцию — 25% электронные и 75% печатные. В отдельных областях знаний, например, образовании, пропорция немного меняется — 40/60%. Менее 50% у печатных книг не будет никогда, и они будут развиваться. Нельзя забывать, что кроме печатной и электронной книг появилась ещё аудиокнига. Это новый, быстроразвивающийся формат, который активно завоёвывает своё место на книжном рынке. Это все компоненты того, что библиотека должна предлагать своим читателям.
Почему библиотека будет незаменима, особенно для тех, кто занимается наукой? Нужно смотреть, что печатается за рубежом. Это можно сделать из помещения библиотеки. Есть доступ к тем или иным коллекциям. Трудно представить современного исследователя, который может обойтись домашней библиотекой или минимальным набором книг. И аспиранты, и магистранты, которые работают в крупных вузах в библиотеках, пользуются услугами национальной или централизованной подписки. Только библиотека может предоставить доступ к мировому научно-культурному наследию, и в этом смысле она незаменима.
Ваш личный выбор — печатная книга в классическом представлении, с шелестом страниц, или электронный гаджет?
Могу «развлекаловку» на отдыхе, в поезде посмотреть и почитать на электронном гаджете. Но если речь идёт о серьёзной научной работе, и я получаю электронный файл, то предпочитаю его распечатать. Не могу как главный редактор журнала так точно и внимательно посмотреть тексты, как мне удаётся в печатном. А ведь часто мне приходится вносить предложения или замечания.
Мы работаем со многими маститыми учёными, и я знаю их позицию, что подписка, доступ к зарубежным изданиям — это хорошо, но ещё бы печатную версию полистать. Тут не всё так просто — печатные коллекции очень дорогие. Почему возникла идея открытого доступа? Годовая подписка на коллекции химического или математического общества американского журнала стоит 20 тысяч долларов, и в этом журнале половина статей принадлежит сотрудникам того же университета, который на неё должен подписаться. Это не совсем верно.
Профессиональная литература, статьи — читать вам приходится много. А находите ли время на чтение для души, и есть ли какие-то предпочтения?
Времени для этого находится мало. Кроме профессиональной литературы есть ещё наши журналы, которые тоже необходимо читать. Я член пяти редколлегий. Хотя я со многими писателями лично знаком. Вот недавно у нас в гостях была Татьяна Устинова. Иногда хочется так взять её книжечку, посидеть, полистать, отвлечься от всего. Желание есть, возможностей почти нет.
Библиотеки будущего — какие они могут быть в вашем представлении?
У меня сейчас один аспирант как раз пишет на эту тему диссертацию, это первое. А второе — несколько лет назад мы учредили национальную ассоциацию «Библиотеки будущего», я её президент. Тема эта очень интересная, спорная. В моём понимании библиотека будущего должна развивать гибридный фонд. В нём должны быть печатные, электронные издания и аудио. Формирование фонда — один из главных критериев. Библиотека без фонда — это ничто. В библиотеке будущего должна быть интенсивно развита структура обслуживания онлайнового читателя. Можно не ходить в библиотеку, обслуживаться онлайн, но при этом понимать, что не всё, что хочет читатель удалённо, он может получить. Ему навстречу идёт авторское право. В библиотеках будущего должно быть очень чёткое его соблюдение. И в библиотеках будущего должны встречаться читатели, авторы и писатели и совместно заботиться о развитии книжного рынка. Также должна быть полная автоматизация всех процессов, не только библиотечных, но и околобиблиотечных: бухгалтерия, кадры, плановое хозяйство, материальные ценности. Должен быть свободный доступ. Конечно, трудно представить, что в Ленинку или к нам будет организована запись из детского сада, но, например, школьникам уже будет интересно. Нужно расширить границы доступности читателей к библиотечным фондам и усилить элемент привлекательности. Виртуальная реальность, роботы, искусственный интеллект — элементы развития библиотек будущего.
Ваши пожелания столичным библиотекам и их читателям.
Участвовать в наших конференциях, тем более «Крым» была объединяющим, мощным интегратором. Во время контактов родилось много проектов. Собираются не только библиотекари, но и разработчики систем, программисты, технологи. Это даёт много возможностей. Побольше участвовать в общих мероприятиях не только внутри московской среды, но и на уровне страны. Также нужно более активно внедрять достижения современных информационных технологий, чтобы читатели могли пользоваться благами цифровизации.
Фотографии предоставлены героем публикации.
